Анна Богачева

 

ЛЕТУЧАЯ СЕМЕЙКА.

 

Короткое предисловие для тех, кто не знает, как выглядят Летучие  Жабы.

Неужели вы действительно до сих пор не знаете? Ну, просто представьте себе жабу с крыльями, как у летучей мыши. Это удивительно красивые, грациозные и очень умные существа…

 

Глава первая. В которой мы знакомимся с одним семейством, занимающим очень высокое положение.

В это утро Жабчика разбудил аппетитнейший запах, который доносился из кухни.

- Ого! Значит, сегодня воскресенье, - догадался малыш.

Каждое воскресенье бабушка Жабрилла запекает в духовке большую жирную муху. Жабчик очень любил воскресенья. И не только из-за вкусной мухи, но и потому что в эти дни вся семья собиралась за столом. Особенно Жабчик радовался, что он снова увидит папу. В простые дни видеться им почти не удавалось. Папа Жабус улетал на работу так рано, что Жабчик еще спал, а возвращался так поздно, что Жабчик уже спал. У него была очень важная работа. Может быть, самая важная на свете. Папа Жабус гордился своей работой, а вся семья гордилась папой Жабусом.

- Видно жабу по полету! – говаривала старенькая Жабрилла, когда речь заходила о ее сыне, профессоре Жабусе.

Профессор Жабус – глава славного семейства Летучих Жаб. Вид у него всегда очень важный и глубокомысленный. Наверное, потому что он работает на секретном объекте, на котором… Тсс! На котором. И всё. И ни слова больше. Секрет.

- Когда я вырасту, я тоже буду великим ученым, как папа Жабус, – говаривал маленький Жабчик.

- Если, конечно, будешь слушать родителей и хорошо учиться,  - отвечала бабушка Жабрилла.

- А если не буду? – Жабчик не очень-то любил слушаться.

- Тогда работать тебе простым охранником, как твой старший брат Жабака.

- Весь день спать, а всю ночь сторожить? Не хочу как Жабака! Хочу как папа!

Всего в семействе Летучих Жаб детей четверо. Кроме Жабчика и Жабаки, есть еще сестры-близнецы Жабеда и Жабина. Жабака уже совсем взрослый, он ходит на работу, охраняет секретный объект, на котором... В общем, тот самый объект, ну, вы понимаете… Сестры помладше, они ходят в школу. А малыш Жабчик никуда пока что не ходит и проводит все дни с бабушкой. И конечно, у всех у них есть мама, она самая красивая и самая добрая на свете. Она всегда в прекрасной форме, у нее легкая порхающая походка и великолепный узор на крылышках. И зовут ее, конечно, Жабочка.

Да, и вот это самое семейство занимает очень высокое положение. Они живут на небе, на одном большом облаке. Это очень удобно. Во-первых, потому что Жабы Летучие, а во-вторых, потому что именно в этом облаке находится секретный… тот самый… Придет время, и вы все узнаете.

 

- Придет время, и вы все узнаете, - так отвечали родители всякий раз, когда кто-нибудь из детей спрашивал их про работу.

- Когда еще придет это время?! – сердилась Жабеда.

- Так и всю жизнь можно прождать и не узнать ничего, - ворчала Жабина.

- Надо у бабушки все выведать! – догадались сестры.

Они подошли к бабушке с двух сторон.

- Бабушка ты наша любимая! – хитреньким голоском пропела Жабина.

- Любименькая бабулечка наша! – подпела ей Жабеда.

- Ты так давно на свете живешь и все-все знаешь. Ты знаешь, где наш папа работает?

- Да, конечно. Я прекрасно знаю, где работает ваш отец, - отвечала Жабрилла.

- И ты знаешь, чем он занимается? – обрадовались сестры.

- Разумеется. Мне ли не знать. Он занимается тем, что каждое утро…

Жабеда и Жабина стояли возле бабушки с открытыми ртами, боясь пропустить хоть слово. Но вдруг и бабушка остановилась тоже с открытым ртом и надолго уставилась в потолок.

- Ну? Ну же, бабушка!? Почему ты молчишь? Что ты увидела там, на потолке?! – закричали наперебой Жабеда и Жабина.

- Ох, девоньки, видно, и правда, уж очень давно я на свете живу. Знать-то я всё знаю, да только ничегошеньки не помню.

- Как это так – знаешь, но не помнишь? – удивилась Жабина.

- Вот станешь старенькой, как я, тогда поймешь, - сказала бабушка. – Ой, да что же это! Ну и память! Вот так память! Как я могла об этом забыть!..

- Бабушка Жабрилла, ты вспомнила!? Ты все-таки вспомнила! – запрыгали сестры.

- Вспомнила, вспомнила! У меня же муха в духовке! Как бы не подгорела! – и  бабушка со всех ног бросилась на кухню.

 

К счастью, беспокоилась бабушка напрасно. Муха удалась на славу.

- Просто объедение! – сказал папа Жабус и попросил добавки.

- Жабчик! Сколько можно вертеться? – строго сказала мама. – Ну что с тобой такое?

Жабчик и сам не мог объяснить, что же с ним такое. Он вертелся и подпрыгивал от радости и нетерпения.

- Твое поведение выходит за рамки приличий! Порядочные жабы себе такого не позволяют, - сказала бабушка.

Жабчик представил себе большую золоченую раму, - в такой на стене висел портрет дедушки Жабраила, - а в ней множество порядочных жаб. Только портрет самого Жабчика в эту раму никак не помещался. Почему-то. И чем больше он старался вести себя, как порядочные жабы, тем сильнее ему подпрыгивалось и вертелось.

- Папа! Смотри, как я могу! Смотрите все! – Жабчик вскочил на стул и, оттолкнувшись изо всех сил, подпрыгнул, замахав крыльями. На несколько секунд он повис в воздухе. – Я лечу! Ух, ты! Ой!..

Жабчик шлёпнулся на пол и чуть не заплакал. Не оттого, что ударился – подумаешь, дело привычное. Он терпеть не мог, когда над ним смеялись. Смеялась мама, смеялась бабушка, вредины-сестры хохотали до слёз, и даже добрый брат Жабака не мог сдержать улыбки. Только папа был серьёзен.

- Не вижу ничего смешного, - сказал папа Жабус. – Ребенок учится летать, и мне нравится его упорство. Сегодня после обеда я буду ставить его на крыло.

Малыш Жабчик не верил своим ушам, ведь “ставить на крыло” означало “учить летать”! А  это была его самая главная, самая лучшая, самая замечательная мечта! Он мечтал, что вот наступит такое воскресенье, и папа останется дома, и они вместе будут тренироваться.

Папа подошел к сыну и помог ему подняться.

- Больно ушибся? – спросил папа.

- Ерунда, - отмахнулся Жабчик.

- А вот и не ерунда. Ты совершенно неправильно падаешь. Прежде, чем учиться летать, надо научиться падать. Сейчас мы этим займемся.

- О, нет! – простонала мама.

- Только не это! – испугалась бабушка. – Может быть, в другой раз?

- Нет, именно сегодня и именно сейчас! – решительно заявил папа Жабус и повел малыша в гостиную.

Через минуту весь дом заходил ходуном. От жуткого грохота трясся пол, стены дрожали, звякала посуда в буфете… Все по очереди – папа, Жабеда, Жабина и Жабака – показывали Жабчику, как нужно падать и как не нужно.

 

Когда в сто пятьдесят восьмой раз все по очереди плюхнулись на пол, встать уже

никто не мог. Папа Жабус, Жабчик, Жабака, Жабина и Жабеда катались по полу и от души хохотали. Это был самый весёлый урок, какой  только можно себе представить. Но

тут в комнату вошла мама с телефонной трубкой в руках.

- Это тебя, дорогой, - мама отдала трубку отцу.

- Слушаю, - сказал папа, продолжая улыбаться, - да… да… что??? – вид у папы стал совсем серьезный и даже озабоченный. – Как такое могло произойти? Понял. Всё. Лечу!

Позвонил папин младший научный сотрудник Жаберман. Оказалось, что-то случилось на секретном объекте. Срочно требовалась папина помощь.

- Но ведь сегодня выходной! – запротестовал Жабчик. – У нас воскресенье, они что, не понимают? Так нельзя! У нас воскресенье!

- Воскресенье отменяется, - папа вздохнул и пошел надевать ботинки.

- Тогда я с тобой! Я с тобой! – захныкал Жабчик.

- Понимаешь, сын,  возникли серьезные обстоятельства…

- Но ты же обещал! Ты обещал, что мы с тобой будем сегодня летать!

- Пойди к себе, поиграй, а мне нужно спешить, - сказал папа Жабус.

Малыш ещё раз с мольбой посмотрел на папу и вдруг резко отвернулся и убежал.

- Похоже, он обиделся,  - сказал папа Жабус.

– Не волнуйсяся, я поговорю с ним и всё ему объясню, - успокоила его мама.

- Ну, я полетел. Ты не представляешь, там такое случилось… - папа  выскочил из дома, но тут же вернулся. – Портфель, мой портфель! Жабака, принеси его, пожалуйста, он в кабинете. Скорей!

- Что у тебя там? Кирпичи? – Жабака протянул портфель папе.

- Не до шуток! – сказал папа, взял портфель и полетел на работу.

 

Глава вторая.  В которой Жабчик совершает  первый в своей жизни полёт.

Жабеда и Жабина тоже расстроились из-за папиного неожиданного ухода. Обижаться на отца в их возрасте было уже совсем неприлично, поэтому они просто ворчали:

- Тоже мне работа – в выходной отдохнуть не дадут…

- Занимаются непонятно чем, хоть бы сказали тогда…

 Они уже несколько раз пытались выяснить хоть что-нибудь у Жабаки, но добились немногого. Да, Жабака умел хранить секреты. Это было нетрудно, потому что он и сам точно не знал, что охраняет. Это не входило в его обязанности. В его обязанности входило: ровно в восемь вечера приходить на пост, в восемь утра покидать его и обо всех подозрительных нарушениях докладывать профессору. Нарушений, к сожалению, пока не было, работа была скучной и однообразной. Ему было стыдно признаться в этом, поэтому на все вопросы он отвечал: «малявки, рано вам еще знать, нос не дорос», - и делал таинственное лицо.

 

Мама зашла в детскую:

- Послушай, малыш, ты напрасно обиделся на папу. Он очень любит тебя, можешь не сомневаться. Он непременно научит тебя летать, но только в следующее воскресенье. А сегодня у него на работе произошло что-то непредвиденное. Ты должен понимать, от нашего папы зависит, какая будет на земле… ой!.. в общем, придет время – и ты всё узнаешь… Малыш? А ну, вылезай, хватит дуться! Жабчик! Где ты?

Мама заглянула под кровать и за шторку – Жабчика там не было. Тогда она отправилась на кухню, посмотреть, может, Жабчик проголодался…

- Вы не видели Жабчика? – спросила она бабушку Жабриллу.

- Он, наверное, у Жабаки, опять ему спать мешает, - сказала бабушка.

- Жабчик не у тебя? – заглянула в спальню мама.

В ответ ей раздался громкий храп, Жабака крепко спал – готовился к ночному дежурству. Мама начала волноваться. Оставалась еще комната сестёр, но на них надежд почти не было: малыш с ними не очень-то ладил.

- Где Жабчик? И почему у вас моя помада? – рассердилась мама.

- Это она стащила! – быстро пролепетала накрашенными губами Жабеда.

- Я только посмотреть хотела, а она накрасилась! – стала оправдываться Жабина.

- Я ни при чём! – доказывала Жабеда.

- А меня вообще тут не было! – отпиралась Жабина.

- Это не мы! – дружно сказали сёстры.

- Так, хватит, с этим мы разберемся позже. А сейчас давайте искать Жабчика! – сказала мама, и они принялись за поиски.

Они заглядывали во все укромные уголки, под диван, в шифоньер, в холодильник и даже в духовку. Всё это напоминало игру в прятки. Поэтому Жабина, наконец, сказала:

- Всё, Жабчик, ты победил! Выходи, мы сдаемся!

Но Жабчик так и не вышел.

 

Папа Жабус тем временем прилетел на работу. Взволнованный Жаберман встретил его в дверях:

- О, профессор, скорей сюда! Вот – посмотрите сами. Неконтролируемый выброс, в десятки раз превышена норма!

Жаберман включил телевизор, на белом экране с трудом угадывался силуэт диктора:

«Мы ведём наш репортаж  с улиц города. Если обычно туман принято сравнивать с молоком, то сегодня было бы уместнее сравнение с густой деревенской сметаной. Видимость нулевая. Нарушилось движение автотранспорта, отменены все авиарейсы, мамы потеряли своих детей, а влюбленные не могут найти памятник, возле которого назначили встречу. Туман настолько густой, что среди бела дня люди ходят с фонариками и кричат АУ! Они сталкиваются друг с другом лбами и не видят в тумане даже носков собственных ботинок. Ой! Простите, очевидно, кто-то столкнулся со мной лбом. В этих условиях я вынужден закончить наш экстренный ой!.. выпуск… ой! Да что ж вы делаете?! Осторожней!...» – раздался треск, по экрану пошли волны и полосы, возможно, кто-то сбил с ног оператора.

         - Коллега! Как вы могли? Не ожидал от вас такой безответственности! – набросился на Жабермана профессор.

- Позвольте, профессор Жабус, на каком основании вы обвиняете в происшедшем меня? Я столько лет здесь работаю, и, кажется, никогда не давал повода.… Быть может, всё это – результат вашей рассеянности? Когда утром, за час до рассвета, я подошел к туманомашине, оказалось, что она уже была включена, причем на полную мощность. Судя по тому, что сейчас в ней практически ничего не осталось, она проработала всю ночь.

- Но я отлично помню, как вчера  в конце смены заправил ее водой. Естественно она была выключена. Согласно инструкции 1247, перед уходом я ещё раз проконтролировал положение всех переключателей и рычагов, о чем и сделал соответствующую запись в журнале. Вот… вот…

Профессор Жабус протянул Жаберману журнал и полез в портфель за очками. Очки долго искать не пришлось. Они выскочили сами навстречу профессору. Из-под круглых стекол виновато выглядывал малыш Жабчик.

- Я тут!

- Это… это… это… ещё что такое? – оторопел папа Жабус.

- Это нарушение инструкции 1333 о непроникновении и неразглашении! – прошептал испуганный Жаберман.

- Что делать? Что делать? – повторял папа Жабус, пытаясь запихнуть Жабчика обратно в портфель.

- Надо что-то предпринять, надо что-то предпринять… - повторял Жаберман.

- Так, стоп! Без паники! – взял себя в руки профессор. – Случилось то, что случилось. Если мы и дальше будем так нервничать, то нарушим тем самым также инструкции 118 и 250 о сохранении равновесия и психологической устойчивости. Итак, сейчас мы должны заняться устранением последствий на земле.

Жабчик облегченно вздохнул. Он-то думал, что сейчас папа займется руганием, кричанием, ворчанием, а возможно, и шлёпанием Жабчика по попе.

- А воспитанием своего возмутительного сына я займусь позже, - добавил папа Жабус, вытащил Жабчика из портфеля и посадил на табурет, приказав сидеть, молчать и не двигаться.

Всё это папа произнёс так строго, что Жабчик замер, зажмурился, и какое-то время старался даже не дышать. Постепенно он открыл сначала один глаз, потом второй и стал разглядывать секретный объект. Он увидел изогнутые трубы, огромные вентили, стрелки, градусники, кнопки, переключатели и другие штуки, названия которых Жабчик ещё не знал.

- Профессор, вы видели, что творится сейчас в городе, под нами!

- Выход один, - сказал профессор Жабус. – Необходимо включить вентиляторы и разогнать туман. Итак, вы, Жаберман, запускайте северо-восточный!

- Есть северо-восточный, 7-12 метров в секунду, - доложил Жаберман, щелкая переключателем и следя за показаниями приборов.

- Теперь я включаю юго-восточный порывистый, так, хорошо! Коллега, а вы, медленно снижая скорость, переходите на юго-западный! – скомандовал профессор Жабус.

Жаберман метнулся к другому прибору. На экране телевизора вновь стало появляться изображение. Голос диктора радостно рапортовал:

«Небывалый в истории нашего города туман исчез так же внезапно, как и появился. Мамы уже нашли своих детей, движение транспорта скоро будет полностью восстановлено. О, счастье! Влюбленные нашли друг друга и уже успели поцеловаться!»

 - Переходим на обычный режим, пожалуйста, северо-западный слабый, - распорядился папа Жабус.

- Браво, профессор! – воскликнул Жаберман, глядя в телескоп. – Вы сотворили чудо! Посмотрите сами!  

- А можно мне тоже посмотреть? – попросил Жабчик.

И, кажется, напрасно. Про него уже почти забыли.

- Та-а-а-ак, - сказал папа Жабус. – А теперь нужно срочно позвонить маме. Она там, наверное, ужасно волнуется. Ты хоть понимаешь, что ты наделал?

- Я залез в портфель, - признался Жабчик.

- А зачем ты туда залез?

- Чтобы полетать вместе с тобой, ты же обещал…

Жабчик действительно совершил первый в своей жизни полёт, но поскольку совершил он его в портфеле, никаких сильных впечатлений у него не осталось. Было темно и чуть-чуть укачивало.

Папа быстро позвонил домой и объяснил маме, что Жабчик рядом и с ним всё в порядке.

- Что же мне с тобой делать? – вздохнул папа.

- Может, полетаем? Ты обещал, что будешь ставить меня на крыло, - напомнил Жабчик.

Но папа его как будто не слышал. Он листал толстую книгу с инструкциями, пытаясь в ней найти ответ, что нужно делать с нарушителями, прилетевшими в портфеле.

- Извините, профессор, но, думаю, ребёнка придется оставить здесь, - сказал Жаберман.

- Как оставить? Насовсем? – испугался малыш.

- О чём вы говорите? Ведь он такой маленький, - возразил папа Жабус.

- Именно потому, что маленький, он и должен остаться на объекте, пока не подрастет. Иначе он непременно разгласит секретную информацию…

- Не разгласю! Не раз-го-ло-сю! – Жабчик не знал, как правильно произносится новое слово и что оно означает, но ему ужасно не хотелось оставаться здесь навсегда.

- Ему здесь будет хорошо: еду мы будем приносить в баночках, он сможет смотреть телевизор. К тому же он ежедневно будет видеться с вами и с Жабакой. По вечерам сюда приходит уборщица, тётя Жвабра, она сможет заменить ему бабушку, - продолжал Жаберман.

Жабчик совсем расстроился, когда представил, что вместо любимой доброй бабушки Жабриллы у него теперь будет какая-то непонятная тётя.

Как будто бы нарочно, именно в этот момент дверь открылась и вошла пожилая страшная жаба с тряпкой и пылесосом. Можно было подумать, что она специально подслушивала и ждала, когда произнесут ее имя.

- Какой холёсенький масик! Хосесь коньсетку? – засюсюкала уборщица и протянула Жабчику карамельку. При этом на своём бородавчатом лице она изобразила такую добрейшую улыбку, словно дарила не карамельку, а новый велосипед.

Жабчик испугался, сунул конфетку в карман, пару раз всхлипнул и вдруг заревел во весь голос.

 

Глава третья, В которой Жабчик получает нахлобучку, а Жаберман – новую должность.

«Уж лучше бы папа кричал и ругался, лучше бы он наказал меня, оставил бы без сладкого, запретил бы смотреть мультики или даже устроил бы нахлобучку. Всё что угодно – я бы и не пикнул. Только бы еще раз увидеть маму, обнять бабушку, странно, но я бы даже не отказался встретиться с сёстрами», – думал Жабчик, и слёзы катились у него по щекам.

   Папа Жабус всё листал и листал книгу. Он тоже был не в восторге от предложения поселить Жабчика на объекте. Однако проклятые инструкции… Вдруг он заметил уборщицу.

- В чём дело, - произнес профессор, –  позвольте узнать, почему это вы сегодня пришли так рано? Насколько мне известно, согласно инструкции, вы, уважаемая Жвабра, должны приступать к работе ровно в 7 вечера.

- Ваша правда, - сказала Жвабра, - дык, я что ж? я ж подумала, что выходной же ж… Ну, и чтоб пораньше ж освободиться… Я ж думала ж, что никого ж не будет… Пойду-кось…

Она подхватила тряпку и пылесос и исчезла за дверью.

 

Жабина и Жабеда шептались в своей комнате.

- Представляешь, если он совсем потерялся? – спросила Жабина.

- Как так – совсем? – не поняла Жабеда.

- Ну, не знаю, может, он на землю упал. Он же летать ещё не умеет.

- Жалко его тогда.

- Конечно, жалко немножко. Зато мы с тобой теперь самые младшие в семье остались. Ты хоть понимаешь, что это значит?

- Нет, а что?

- А то – что нам с тобой теперь все самые вкусные угощения, самые сладкие сладости – всё нам, а не ему!

- Ух, ты! Здоровско!  И крылышки от мухи тоже нам?

- Всё нам! Всё нам одним! – прыгали на кроватях сестры.

- Что – все? И почему вам? – спросила бабушка.

Сестры перестали прыгать.

- А что – нам? Нам ничего не надо. Это мы так, играем просто…

Бабушка покачала головой и пошла на кухню.

 

- Что теперь будет?! Что будет?! – волновалась мама.

- Хорошо, по крайней мере, что он нашелся, - успокаивала ее бабушка.

- У Жабуса был такой голос… Он очень обеспокоен. Чрезвычайное происшествие! И неизвестно, чем всё закончится… Это я, я одна виновата! Недоглядела! Всё произошло так внезапно, - плакала мама.

- Жабчик, конечно, всегда любил пошалить, но этот его поступок перешел все рамки приличий.

- Может, позвонить им еще? – неуверенно предложила мама.

- Пока не стоит. Звонок может помешать. Пока они, скорей всего, размышляют, а когда примут решение, Жабус сам с нами свяжется, - рассудила бабушка.

 

И только Жабака спокойно спал в своей комнате и видел сладкий сон о том, как на объекте наконец-то происходит нечто подозрительное, и он, Жабака, проявляет весь свой героизм, защищая объект. Сначала он стреляет из винтовки, патроны кончились, тогда он начинает драться на мечах, меч ломается, тогда Жабака вступает в рукопашную схватку и побеждает. Папа Жабус вручает ему ордена и медали. Вот только во сне было не совсем понятно – кого же он победил. Но это был кто-то очень подозрительный, очень-очень.

 

- Я больше не буду! Я больше так не буду! Я нечаянно! Я больше никогда-никогда, честно-пречестно! Отпустите меня, пожалуйста, я же извинился и волшебное слово сказал! – умолял Жабчик.

Он никак не мог понять, почему не действует то, что раньше всегда помогало. Бабушка Жабрилла учила его просить прощения, если виноват, если огорчил кого-то своим поведением. Она говорила: «Повинную голову меч не сечёт». Это означало, что тем, кто вовремя извинится, ничего не бывает.

Но папа и Жаберман молчали. Они думали.

- Нельзя его оставлять на объекте. Посмотрите, в каком он состоянии, - сказал папа, указывая на плачущего Жабчика. – В таком состоянии он наверняка что-нибудь сломает.

- Не сломает. Не сломает, - повторил младший научный сотрудник, - если мы его к стулу привяжем.

После этих слов Жабчик залился горькими слезами. Папа Жабус не выдержал, подхватил его на руки и стал успокаивать, гладя по голове.

- Да что вы такое говорите, Жаберман?! Вы, кажется, забываете, что речь идет о моем сыне. Никогда в нашей семье не привязывали детей к стульям. Этого не будет! Слышите?! Не будет!

- Извините, - смутился Жаберман. – Я вовсе не хотел обидеть ни вас, ни вашу многоуважаемую семью.

Профессор усадил Жабчика к себе на колени и вновь стал листать книгу с инструкциями. Он снова и снова внимательнейшим образом вчитывался в пункт 1333. Он чувствовал, что разгадка близка и выход обязательно будет найден.

- Эврика! – закричал профессор. – «Эврика» означает «нашёл», - объяснил он сыну.

- Что вы нашли, профессор? Новую инструкцию? – обрадовался Жаберман.

- Нет, я нашёл выход. Послушайте, здесь написано: «На объекте могут находиться только сотрудники. Лицам, не являющимся сотрудниками, вход на объект категорически запрещен». Значит, если бы Жабчик являлся нашим сотрудником, он имел бы право здесь находиться!

- Но он не является нашим сотрудником. Не понимаю, чему вы радуетесь, - сказал Жаберман.

- Все просто. Мы должны принять его на работу.

- Но это невозможно! – запротестовал Жаберман. – Он ребенок. Он даже летать еще не умеет.

- Он научится, - сказал папа. – В этом можете не сомневаться. И вообще, он очень смышленый.

- Оно и видно, только очень смышленые дети забираются тайком в портфель отца, - съехидничал Жаберман.

- Оформим его как младшего научного сотрудника, - предложил папа.

- Ни за что! – закричал Жаберман.

Он всю жизнь положил на то, чтобы стать младшим научным сотрудником. Он прочел гору книг, выучил наизусть тысячи формул, подписался на журнал «Природа и погода». И вдруг какой-то необразованный юнец, какой-то, с позволения сказать, головастик за один миг удостаивается такой чести! Не бывать этому!

- Не бывать этому! – вскричал Жаберман.

- Обоснуйте ваши возражения, коллега, что вас так пугает? – удивился профессор.

- Каким образом он будет выполнять работу младшего научного сотрудника, не имея ни опыта, ни образования? – едко поинтересовался Жаберман.

Жабчик только молча вертел головой, глядя то на отца, то на Жабермана. Он чувствовал, что сейчас решается его судьба, и так волновался, что почти ничего не понимал в разговоре взрослых. Но интонация Жабермана ему не нравилась.

- Во-первых, Жабчик непременно выучится и получит самое лучшее образование. Во-вторых, для начала он будет приходить сюда нечасто, достаточно одного раза в месяц, и мы постепенно введём его в курс дела. К настоящей работе он приступит, думаю, лет через 10. Я очень рассчитываю на вашу помощь, коллега…

«И напрасно», - подумал Жаберман, но сказать не успел, так как профессор продолжал свои доводы.

- … надеюсь на вашу помощь, ведь с этого дня вы становитесь старшим научным сотрудником!

«Ну! Это же меняет дело!» - хотел воскликнуть Жаберман, но сдержался. Он лишь скромно улыбнулся. Он давно мечтал о повышении.

- Я понял вашу мысль, - кивнул Жаберман, - возможно, с такими наставниками, как вы да я, он действительно скоро обучится и станет полноправным сотрудником.

 

Обратно домой Жабчик летел не в портфеле, а у папы на спине. Какой замечательный, необыкновенный счастливый день! Он побывал на секретном объекте, стал младшим научным сотрудником, да ещё и прокатился у папы на спине! То-то сёстры обзавидуются! Теперь уж никто не будет обзывать его маленьким и глупым…

От скорости и высоты у него захватывало дух, было радостно и хотелось петь. Но папа сказал:

- Не до песен. Нам предстоит очень важный разговор. Сегодня, сын, определилась твоя дальнейшая судьба. Я всегда мечтал, что передам тебе своё дело, всегда надеялся, что ты вырастешь достойным, умным, трудолюбивым. А теперь у тебя просто нет другого  выхода.  Ты должен оправдать оказанное тебе доверие.

- Я оправдаю! – прокричал Жабчик.

- Ты, наверное, уже понял, какая у нас важная и ответственная работа. Тебе предстоит многому научиться.

- Я научусь! Я научусь и буду тебе помогать! Я способный!

- А теперь самое главное – ты не должен говорить никому о том, что произошло сегодня.

- Даже Жабаке?

- Никому!

- И сёстрам нельзя? – вот это было особенно обидно.

- Нельзя Жабчик. Никому ни слова – ни маме, ни бабушке. Придёт время – и они всё узнают. Ты теперь сотрудник, а настоящий сотрудник должен молчать обо всем, что видел. Понимаю, что это нелегко, но все же обещай мне сохранить эту тайну.

- Обещаю! – прокричал Жабчик.

 

Дома их встречала вся семья.

- Ну, наконец-то, я так волновалась! – подбежала к ним мама и крепко обняла Жабчика.

- Значит, нашелся… А мы думали, он на землю упал, - проворчали недовольные сестры.

- Мне что-то такое хорошее снилось, только я не помню сейчас – что? Эх, зря вы меня разбудили, - сказал, зевая, Жабака.

А бабушка Жабрилла ничего не сказала.  Она медленно вытерла руки о передник, медленно засучила рукава, медленно подошла к Жабчику и медленно повела его за ухо в свою комнату. Сомнений не было – Жабчика ждала нахлобучка.

 

Вообще в семье не было единого мнения насчет воспитания детей. Мама и папа считали нахлобучку методом устаревшим и негуманным. Они были современными родителями и предпочитали долгие беседы. А бабушка придерживалась традиционных взглядов. «Без хорошей нахлобучки порядочную жабу не вырастишь», - говаривала она. Но ни разу никому из детей ничего подобного не устраивала. Она считала это крайней мерой. И до сих пор обходилась только угрозами и обещаниями. Но сегодня, - решила бабушка, - и есть тот самый, крайний случай.

Мама и папа переглянулись, но спорить с ней не стали. Бабушка Жабрилла редко вмешивалась в воспитательный процесс, но уж если вмешалась – сопротивление бесполезно.

Однако Жабчик не понимал этого и сопротивлялся, как мог. Он не боялся, не вредничал, он, как вы помните, ещё недавно сам мечтал о таком наказании. Просто ему было невозможно смириться с мыслью, что нахлобучен будет не кто-нибудь, а младший научный сотрудник секретного объекта. Он убегал, отбивался, брыкался и пытался спрятаться куда-нибудь, но никаких подходящих портфелей в комнате не было. Бабушка бегала за ним с поднятой рукой.

«Эх! Знала бы бабушка, на кого она руку подняла! - думал про себя Жабчик. - Ведь я теперь, пожалуй, в семье даже главнее Жабаки и уж наверняка главнее обеих сестёр вместе взятых. Какое неуважение с её стороны к младшему научному сотруднику!»

- Нет! Нельзя! Ты не имеешь права так обращаться с младшим…- он хотел сказать «с младшим научным сотрудником», но тут же прикусил себе язык, поскольку вовремя вспомнил про обещание.

 

Глава четвертая. В которой Жабчик борется с самим собой.

- Ну, как?  – спросили сестры, когда Жабчик вышел из бабушкиной комнаты.

Жабчик молчал, он не ждал от них сочувствия.

- До чего же глупый! Из дому сбежал, а сам даже летать не умеет. Ты же мог запросто на землю упасть, - сказала Жабеда.

- Интересно, где только его папа отыскал? Наверное, сидел где-нибудь на краю облака и ревел: ы-ы-ы! – поддразнивала его Жабина.

Эх, знали бы они, где он ревел и где его папа нашел!

- Да я, между прочим… а вы… и вообще… я теперь… ой! – Жабчик зажал рот ладошкой и убежал в свою комнату.

Сестры ничего не поняли и решили, что таково действие нахлобучки.

Жабчику никогда раньше не приходилось хранить тайну. Он и не представлял, как это трудно, временами, можно сказать, невыносимо. Тайна была такая большая, а Жабчик такой маленький, что она просто в него  не вмещалась и вот-вот норовила выпрыгнуть наружу. Она, эта тайна, сидела на самом кончике языка и только того и ждала, чтобы он раскрыл рот и выпустил ее на свободу.  

 

За ужином папа Жабус спросил Жабаку, не заметил ли тот чего подозрительного во время прошлого ночного дежурства. Жабака ответил, что всё было как обычно. Папа Жабус сказал, что, скорей всего, произошло какое-то недоразумение. Но всё же посоветовал ему быть начеку.

- Где быть? – переспросил, не совсем еще проснувшийся, Жабака.

- Быть начеку – значит смотреть в оба, сохранять бдительность и в любую минуту быть готовым к решительным действиям.

- Пусть только попробуют! Я им всем!.. – Жабака сделал страшные глаза и потряс могучим кулачищем.

- Я тоже! – выкрикнул Жабчик и поднял вверх свой, не могучий пока, кулачок.

И опять все, кроме папы, расхохотались.

- Ну, даёт! – смеялся Жабака.

- Вот насмешил! – хлопала в ладоши бабушка.

- Даже не понимает, о чем разговор, а кулаками машет! – хихикала Жабеда.

- Это я-то не понимаю? Это я-то? Да я сегодня… - и тут Жабчик почувствовал, что под столом кто-то ущипнул его за ногу.

Конечно, это был папа. Он уже давно посылал ему разные знаки: прикладывал палец к губам, а потом делал вид, что у него чешется нос, подмигивал левым глазом, а потом делал вид, что туда попала соринка… Жабчик, наконец, понял, что близок к провалу. Он закрыл рот и, чтобы тайна точно не выскочила, зажал его двумя руками. Он чувствовал, что не сможет продолжать ужин, иначе тайну ему уже не сохранить. Он выскочил из-за стола и убежал в свою комнату.

Все переглянулись.

- Какой-то он странный стал, - сказала Жабина.

- Раньше с ним такого не случалось, - подтвердила Жабеда.

- Может, съел что-нибудь не то? – предположил Жабака.

А мамочка Жабочка вздохнула и сказала:

- Вот к чему приводят устаревшие методы воспитания, - и печально посмотрела на бабушку.

 

Жабчик вертелся с боку на бок и долго не мог заснуть. Всю ночь он вздыхал, стонал, метался  и бормотал во сне загадочные слова: «Знаете, что... только никому… я теперь не просто… у меня даже… и вообще…»

Мама очень беспокоилась, подходила и трогала лоб – не горячий ли, несколько раз поправляла подушку, и до позднего вечера вела спор с бабушкой Жабриллой о методах воспитания.

Утром она спросила:

- Что тебе снилось, малыш? Ты не заболел?

В ответ Жабчик пожал плечами и помотал головой.

- Значит, всё хорошо? – спросила бабушка.

Жабчик кивнул.

- Ты чего щеки надул? Надул и ходит! – пристали к нему сестры.

- М-м-м! – промычал в ответ Жабчик и отвернулся.

Обычно  малыш трещал без умолку, задавал вопросы: что, где, почему и откуда. Бабушка Жабрилла называла его за это трещоткой, а мама говорила, что ребенок познаёт мир. От непривычной тишины и маме и бабушке стало как-то не по себе.

- С утра молчит, как в рот воды набрал, - удивлялась бабушка.

А Жабчик именно так и сделал – набрал в рот воды и стал нем, как рыба. Так, с водой он проходил до самого завтрака. За завтраком Жабчик непрерывно жевал, чтобы рот был занят. Он съел даже добавку, чем очень порадовал бабушку и маму. Все мамы и бабушки придают слишком большое значение аппетиту. Вместо «спасибо» он молча поклонился и отправился в свою комнату. Там он лег на кровать и зарылся носом в подушку. Вскоре ему в голову пришла ещё одна идея, и он побежал на кухню.

- Бабушка! Где у нас клейкий пластырь? Давай его скорей! Да скорей же! Пока я не рассказал… - он снова зажал рот двумя руками.

- Зачем? Ты поранился? – испугалась бабушка Жабрилла. – Что у тебя болит? А ну, покажи!

- У меня всё хорошо, мне нужно срочно заклеить рот! – быстро протараторил Жабчик. – Скорей! Скорей же, прошу тебя! А не то я сейчас выдам… м-м-м… быстрее! Вчера я был вместе с … м-м-м…

Бабушка, ничего не понимая, вытащила лейкопластырь из аптечки:

- И говорить нужно не «клейкий пластырь», а «лейкопластырь». Зачем он тебе? Что ты еще придумал? Что за игры?

Жабчик выхватил у неё пластырь и быстро залепил себе рот крест-накрест. Так, никому ничего не объясняя, он проходил весь день. Сёстры дразнили его и смеялись, бабушка ворчала и охала, а мама, как обычно решила, что ребенок познает мир.

 

Папа вернулся с работы очень озабоченный. Мама обняла и поцеловала его у порога.

- Не до нежностей, - сказал папа Жабус, но всё же  чмокнул жену в щечку.  

Провожая Жабаку на дежурство, он несколько раз повторил, что нужно быть особенно внимательным и осторожным.

- Что, милый, опять неприятности на работе? – догадалась мама.

- Неполадки продолжаются, - вздохнул папа Жабус. – Я пока не знаю, кто виноват, но в мою душу закрадывается ужасное подозрение…

- Ты почему до сих пор не спишь? – строго сказала мама Жабочка.

В дверях стоял Жабчик в пижаме и шлепанцах:

- Пап, мне надо с тобой поговорить. Без посторонних, - и он со значением посмотрел на маму.

- Какие могут быть разговоры? Всем детям давно пора спать! – возмутилась мама.

Но папа сказал:

- Ничего, дорогая, он завтра попозже встанет, а сейчас нам действительно нужно поговорить. Извини, дорогая, я потом тебе все объясню.

- Придет время – и ты все узнаешь, - сказал Жабчик маме и плотно закрыл за ней дверь.

 

- Всё, я больше не могу. Я больше не могу сдерживать обещание и хранить тайну! - и Жабчик рассказал папе о том, как ему пришлось целый день бороться с самим собой.

- Ты молодец, - сказал ему папа. – Продержался целый день!

- Но я больше не могу. Я вот-вот проболтаюсь и перестану быть настоящим сотрудником.

- Осталось немного, - успокоил его папа. – Время придет уже совсем скоро, и мы вместе раскроем нашу тайну семье. Но сейчас не до тайн. Ситуация на объекте с каждым днем усложняется, там что-то нечисто. У меня есть один план, но, боюсь, что это слишком опасно…

 

Глава пятая. В которой профессора терзают сомнения и мучают подозрения.

Профессор Жабус прилетел на объект на два часа раньше обычного. Он должен был проверить бдительность охраны. Он уже несколько раз велел Жабаке держать ухо востро и вот решил убедиться, насколько точно исполняется это распоряжение. Был предрассветный час. Все жабы, люди, птицы, рыбы, крокодилы и насекомые спали самым сладким, самым крепким предутренним сном. Спал и Жабака. Он честно нес вахту всю ночь - прислушивался, приглядывался, прицеливался из ружья. Он всю ночь ждал чего-нибудь подозрительного, но, снова ничего не дождавшись, заскучал и в итоге заснул. Во сне Жабака продолжал нести службу. Он свернулся калачиком перед самой дверью, ведущей на объект. Пройти мимо него незамеченным не было никакой возможности. Однако папа Жабус решил рискнуть. Осторожно, на цыпочках, он подкрался к Жабаке и попытался открыть кодовый замок.

Не успел профессор набрать первую секретную цифру, как тут же был повален на пол, а к его шее было приставлено ружьё. Сон у Жабаки чуткий, а реакция мгновенная.

- Стой! кто идёт! – сказал Жабака и передернул затвор.

- Это я, сынок, это я, твой отец, профессор Жабус - профессор проговорил все это очень быстро, он испугался, вдруг Жабака спросонок не узнает его.

Жабака протёр глаза. Перед ним действительно был отец.

- Сколько времени? – спросил Жабака первое, что пришло ему в голову.

- Еще рано, убери, пожалуйста, ружьё, - попросил папа Жабус.

Жабака, конечно, тут же убрал ружьё и помог отцу подняться.

- А ты молодец! – похлопал сына по плечу Жабус.

Жабаке это было приятно. Но куда приятнее было бы поймать настоящего вредителя и получить орден. Он с грустью сообщил отцу о том, что никаких  происшествий за время дежурства не случилось. Профессор Жабус остался очень доволен старшим сыном. Он ещё раз поблагодарил Жабаку и открыл кодовый замок.

На объекте всё было как всегда. Разве что…  Разве что вентиль осадков находился в режиме проливного дождя и был открыт на полную мощность.

 

 Профессор закрутил вентиль и вызвал старшего научного сотрудника.

Жаберман прилетел быстро. Он был взлохмачен, растрепан и ужасно взволнован.

- Клянусь вам, я ни при чём! – прямо с порога заявил Жаберман.

- Простите, коллега, я пока ни в чем вас не обвинил, - сказал профессор.

- Да, но я вижу, как вы смотрите. О, мне знаком этот взгляд!

Профессор Жабус и впрямь посмотрел на Жабермана каким-то странным взглядом. Не было в этом взгляде ни теплоты, ни доверия, ни дружеской поддержки. Профессор размышлял: с чего это Жаберман так нервничает, если не виноват? Тому, у кого совесть чиста, нервничать незачем…

 

- И перестаньте так на меня смотреть! – вскричал Жаберман.

Он метался по комнате взад-вперед, хватался то за журнал, то за книгу с инструкциями.

- Присядьте, успокойтесь, - сказал профессор, - отвечайте, сколько было времени, когда вы вчера покинули объект?

- 20.00. То есть, 20 часов 05 минут.

- Вы задержались? Почему? – насторожился профессор Жабус.

- Поругался с уборщицей. Она опять ворчала, что нужно вытирать ноги. Трясла передо мной швабрами и тряпками. А я ответил, что её требования не имеют смысла, так как мы летаем по небу, и грязи на ботинках у нас нет.

- Тут я с вами согласен. Наша уборщица действительно слишком много ворчит.

 

Бывают такие зловредные старушки, которых никто не любит. И главное – непонятно: они зловредные, потому что их не любят или их не любят, потому что они зловредные. Тут есть над чем подумать. И нам, и старушкам.

- Прилетят, напылят, намусорят, а я – убирай! – ворчала тетя Жвабра.

Некоторые во время увлеченной работы напевают или насвистывают песенки. Жвабра во время увлеченной работы всегда ворчала. Все она делала со злостью, и даже пол терла с остервенением.

– Устроили свиноферму, ни пройти, ни проехать!

 Жвабра привыкла думать обо всех и обо всем хуже, чем оно есть. Она старательно не замечала того, что белые плитки пола сверкали чистотой. В принципе, здесь и убирать было нечего, просто инструкция 756 требовала, чтобы в помещении ежедневно проводилась влажная уборка. Аккуратнейший Жаберман и высокообразованный профессор ни разу в жизни не выплюнули на пол ни одной жевательной резинки, не бросили ни одного фантика.

- Грязно, как в конюшне! Тоже мне наука! – не унималась уборщица.

Трудно поверить, но эта грубоватая дама приходилась сестрой жене профессора. То ли троюродной, то ли пятиюродной. Жабочка однажды даже отправила к ней на каникулы своих дочерей. Кажется, именно после общения с тетушкой у девочек начал резко портиться характер.

 

Профессора мучили подозрения. Жаберман – но зачем? Уборщица – но как? А может быть, Жабака – но он не способен на хитрость. Теоретически это мог бы быть я сам, например, если бы сошел с ума. Кто, зачем, почему, каким образом, что делать?… А как это ужасно и стыдно – обвинить невиновного! Если подозревать каждого, пожалуй, действительно недолго и с ума сойти.

 

Жабус еще раз извинился перед коллегой, накапал ему валерьянки и предложил начать работу. Включили телевизор. Город на экране трудно было узнать. Вместо бульваров и площадей, лужаек и дворов красовалась сплошная огромная лужа, растекавшаяся по всему городу ручейками дорог.

- Каковы будут наши действия, уважаемый старший научный сотрудник? – спросил профессор.

- В инструкции этот случай еще не описан. Возможно, мы должны повысить температуру воздуха и разогнать облака, - предположил Жаберман.

- Ну, конечно! Вода начнет испаряться и к вечеру земля высохнет, - профессор и сам знал правильный ответ, но решил обратиться к Жаберману, чтобы отвлечь его от переживаний.

- К тому же при жаркой погоде вода быстро нагреется, и тогда никто не простудится, если промочит ноги, - сказал Жаберман.

- Вы правы, коллега. Пора действовать!

И они заработали переключателями.

 

Приняв необходимые меры для устранения последствий наводнения, профессор и старший научный сотрудник приступили к своим обычным делам. Жаберман записывал новую инструкцию, а Жабус изучал прогноз погоды на будущую неделю. Потом профессор собрался и, предупредив Жабермана, что ему необходимо срочно отлучиться, полетел домой. Жаберман ничего не сказал, но проводил профессора долгим странным взглядом.

 

Дома папа Жабус подозвал к себе Жабчика и велел ему поскорей собираться. Маме и бабушке папа объяснил, что они с Жабчиком должны навестить дедушку Жабраила и попросил завернуть им с собой немного еды, ведь путь неблизкий. Мама и бабушка удивились – к чему такая спешка, но спорить не стали. Только бабушка Жабрилла немного заволновалась:

- Уж не случилось ли чего с дедушкой Жабраилом? Не заболел ли?

- С ним все в полном порядке, - успокоил ее Жабус, - просто он ужасно соскучился и хочет видеть внука. Да, и возможно, Жабчик останется там ночевать.

- Уррра! – запрыгал Жабчик, он тоже ужасно соскучился по дедушке. – А можно я возьму с собой песочных солдатиков и пушку с пульками? Дедушка очень любит стрелять из пушки. Помните, как он стрелял, когда прилетал к нам в гости?

Пришлось взять с собой маленькую пушечку, солдатиков, но не всех, пакет сока и коробочку комариков в сахарной пудре. Кроме того, бабушка запихнула Жабчику в карман горсть сосательных карамелек, чтобы того не укачивало в полёте.

 

Жабчик снова летел верхом на спине у папы. Он был безмерно счастлив и распевал во весь голос:

Жабчик к дедушке летит!

Жабчик к дедушке хотит!

- Не «хотит», а хочет, - поправил папа Жабус.

- Жабчик к дедушке хочет, - повторил Жабчик и огорчился. – Нескладно совсем.

- Да, и мы летим вовсе не к дедушке, - добавил папа. – Конечно, обманывать нельзя, и мне очень стыдно оттого, что пришлось сказать неправду. Но не мог же я им рассказать про опасное секретное задание на секретном объекте.

- Ого! Если б они узнали правду, ни за что бы меня не отпустили.

 

По пути на объект папа Жабус объяснял сыну план действий:

- До ухода Жабермана ты сидишь в портфеле, очень тихо сидишь, понял?

- Понял!

- Потом ты можешь выйти, размяться, пока не придёт тетя Жвабра. Как только ты услышишь, что кто-то открывает замок – мигом в портфель! Это тебе ясно?

- Ясно!

- Дальше ты должен внимательно наблюдать за тем, что она делает. Если она будет подходить к приборам, трогать переключатели и вентили, обязательно расскажи об этом мне. Если на объект проникнет кто-нибудь посторонний, главное – не вылезай из портфеля. И при первой же опасности громко зови Жабаку, он будет за дверью.

- Зачем мне Жабака, я сам из пушечки прицелюсь – раз два и все дела! –  Жабчик показал папе пластмассовую пульку с присоской.

- Ты меня убиваешь! – закричал папа Жабус, увидев пульку. – Ты, видно, еще слишком мал и не понимаешь всей серьезности положения. Ох, зря я тебя взял с собой…

- Ничего и не зря! – сказал Жабчик и повторил всё секретное задание слово в слово от начала до конца. – А про пушечку – это я так, пошутил.

Папа Жабус немного успокоился.

 

Перед входом на объект профессор остановился, раскрыл портфель и посадил туда Жабчика.

- Все помнишь? – еще раз спросил он.

- Сидеть, молчать, следить, звать Жабаку, - кивнул Жабчик.

- И быть осторожным! – сказал профессор.

- И быть осторожным! – согласился малыш и нырнул в портфель.

 

- Как дела, коллега? – спросил профессор Жабус.

- Вот, сочинил три новых инструкции насчет осадков и наводнений, взгляните, - предложил Жаберман.

- Очень хорошо, - одобрил Жабус, - особенно последняя, номер 2086, просто замечательно! Кратко, четко и как свежо!

- Я знал, что она вам понравится, - улыбнулся старший научный сотрудник.

- Вы славно поработали. Сегодня вам пришлось прилететь на объект раньше, чем обычно, поэтому я отпускаю вас домой, отдохнуть, - сказал профессор.

- Я вовсе не устал, - начал было Жаберман, но потом, словно вспомнив о чем-то, словно у него были еще какие-то дела, пошел к выходу. У порога он еще раз странным взглядом посмотрел на профессора.

Когда дверь за ним захлопнулась, папа Жабус выпустил сына из портфеля.

 

Глава шестая, В которой Жабчик приучается чистоту любить и узнает, что такое головомойка.

 

 Сначала Жабчик немного посмотрел телевизор, но так как там по всем каналам передавали одну погоду, это ему быстро наскучило. Он расставил на полу солдатиков и стал расстреливать их из пушки. Папа Жабус чертил графики и производил расчеты, пока его рабочий день не подошел к концу.

 

- Ну, что ж, мне пора? – сказал папа Жабус.

- Ага! Иди, иди! – отмахнулся Жабчик, он был так увлечен игрой.

- Если проголодаешься, еда в портфеле, - напомнил профессор. – И спрячь игрушки, пока никто не пришел.

Жабчик послушно все собрал, спрятал в портфель и помахал рукой папе.

Профессор с тревогой посмотрел на сына. Он бы, конечно, лучше взял опасное задание на себя, но с его комплекцией спрятаться на объекте было невозможно.

 

Жабчик остался один. Он уселся на папин стул и начал воображать, как вырастет и будет сидеть на этом самом месте. Он лакомился сладкими комариками и запивал их соком. Папин стул был большой серьезный и очень важный, тяжелый и устойчивый, на таком не покачаешься. У Жабермана был стул на колесиках – ого-го! Жабчик перепрыгнул на место старшего научного сотрудника и стал кружиться то в одну сторону, то в другую. Одновременно он научился отталкиваться от разных предметов и кататься по всему объекту.

- Вот это карусель! Ух, ты! Ничего себе!

 

Жабчик остановился, чтобы передохнуть, но перед глазами у него по-прежнему кружились и летели столы, приборы, вентили, градусники…

- Меня все-таки укачало, - решил Жабчик и вытащил из кармана карамельку. Съел одну – не помогло. Развернул еще одну – стало немного легче. Когда он доел последнюю, предметы на объекте кружиться перестали.

- Да, никогда не стоит пренебрегать бабушкиным советом, - сказал себе Жабчик.

И тут он услышал, как кто-то открывает замок. Жабчик быстро метнулся к портфелю. Внутри они с папой Жабусом устроили настоящий наблюдательный пункт. Сбоку от застежки папа проделал две маленькие смотровые дырочки и научил малыша пользоваться биноклем. Жабчик на всякий случай придвинул поближе к себе пушечку и солдатиков. Опасное секретное задание началось.

 

Дверь скрипнула, в щелочку заглянул Жаберман. Он вошел, вдруг почему-то застонал и схватился за голову.

«Видно, почуял слежку», - решил Жабчик и затаился еще тише.

Жаберман стоял и вертел головой влево-вправо, вверх-вниз, потом он подбежал к аптечке и стал капать себе валерьянку.

 

За дверью послышались шаги и ворчание: «Понапридумывают всяких замков с цифрами! Ученые-моченые! Лучше б ноги вытирать научились!».

 

Жаберман от испуга выронил стакан из рук. Осколки разлетелись во все стороны. Старший научный сотрудник метался по объекту в поисках убежища. Он попытался спрятаться под стол – слишком заметно, потом полез за шкаф. Жаберман был худощав, но в узкий промежуток между стеной и шкафом не поместился бы даже малыш Жабчик. В углу стоял холодильник, в котором Летучие Жабы морозят град для грозы и снег для зимних осадков. Жаберман залез туда и захлопнул дверцу.

 

В ту же секунду распахнулась входная дверь, тетя Жвабра наконец-то справилась с мудреным замком. Она переставила через порог ведро со шваброй и привычно заворчала себе под нос:

- И ходють, и ходють, и сорят, и сорят… Натопчут вечно, как слоны, жаберманы бессовестные! – она обмакнула тряпку в ведро, отжала лишнюю воду, выпрямилась и посмотрела вокруг…

 

То, что она увидела, и впрямь напоминало свиноферму с признаками конюшни. Целому стаду слонов не удалось бы устроить такой беспорядок, какой остался после игры малыша Жабчика. Секретный объект находился в ужасном состоянии. (Вот что на самом деле испугало Жабермана). На полу валялись фантики, под стулом профессора было рассыпано что-то белое.  На столе пролита какая-то жидкость. Стеклянные осколки, песок, пустой пакет из-под сока… Нет, для такого случая не годились обычные ворчалки, вроде «придут, намусорят, а мне убирать». И обзывалки, вроде слонов, свиней и лошадей, тоже звучали бы неубедительно.

 

Тетя Жвабра беззвучно шевелила губами, пытаясь припомнить подходящее ругательство.

- Полундра! – прокричала уборщица и вылила на пол ведро воды, как  делают матросы на кораблях, когда собираются драить палубу.

Она подняла швабру над головой и смело ринулась в атаку на грязь.

- Ну, попадись мне тот, кто все это насвинячил – я ему покажу! Ну, он у меня попляшет! Я его приучу ноги вытирать! – приговаривала тетя Жвабра, отмывая липкие лужицы сока и сметая осколки. Она драила пол с такой силой, что пол скрипел и покачивался. Вместе с ним покачивался в портфеле Жабчик, жалея, что все сосательные карамельки в кармане кончились. Еще Жабчик успел пожалеть о том, что оставил после себя беспорядок. Он пребывал в таком возрасте, когда раскидывать и разбрасывать уже умеешь, а прибирать за собой – еще забываешь.

- Ну, я ему покажу! Он у меня будет знать, где раки зимуют! Мало не покажется! Я его научу чистоту любить! Поймет, почём фунт лиха!

Точный смысл этих угроз оставался Жабчику непонятным, но по интонации он догадался, что без особой необходимости ему из портфеля лучше не высовываться.

 

И тут тетя Жвабра заметила портфель. Дико вращая глазами и закатывая повыше рукава, она приближалась к укрытию Жабчика. Малыш поскорей закрыл наблюдательные дырочки, чтобы не видеть страшной ужасной уборщицы.

- Так-так-так, а это еще что такое?! Они к тому же и сумки свои тут пораскидали. Чумодан целый – ни пройти, ни проехать, - проворчала тетя Жвабра где-то совсем близко.

Жабчик хотел сказать, что это не сумка и не чемодан, а папин портфель, но промолчал.

- Ну, ты подумай, а грязный-то какой! Весь в пылище! – сказала уборщица.

Жабчик мог бы ей ответить, что это не грязь и не пыль, а просто любимый портфель служил папе уже много лет и кое-где вышаркался и протерся. Но малышу стало очень страшно, он забился в угол портфеля и молча дрожал. Сердце его билось так часто и громко, что если бы тетя Жвабра хоть на минуту прекратила своё ворчание, то непременно его услышала бы. Но Жвабра ворчала без остановки.

- Ничего-ничего, тетя Жвабра вас научит чистоту любить! Тетя Жвабра вам покажет, как надо с чумоданами обращаться! – она намочила тряпку и стала мыть профессорский портфель.

- Вот так, а теперь еще разок, ишь, ты – не оттирается! А мы его заставим! Я тебе устрою головомойку! – она так серьезно взялась за дело, что старенький портфель просто трещал по швам.

- Так вот она какая – головомойка, - подумал Жабчик.

Нет, это было куда хуже бабушкиной нахлобучки. Бабушка, по крайней мере, не поливала внука мыльной водой и не трясла его, как сумасшедшая. Жабчик несколько раз чуть не захлебнулся и уже почти готов был сдаться, но тут головомойка закончилась. 

- Теперь не буду мыться целый год! – думал Жабчик, вытряхивая воду из ушей. – А голову не буду мыть два года!

 

Покончив с мытьем портфеля, тетя Жвабра двинулась к туманомашине, потом к пульту управления ветрами и осадками. Она принялась отмывать сложные научные устройства и механизмы.

- Убираться – так везде! Чтоб порядок был, а не свиноферма! Я вам устрою генеральную уборку! Напридумывали всяких кнопок непонятных, а мыть их кто будет?

После этих её слов у старшего научного сотрудника всё похолодело внутри. А снаружи он замерз уже давно, в холодильнике был лютый мороз.

Под тряпкой уборщицы щелкали кнопки и переключатели, откручивались вентили, опускались тяжелые рычаги… Все загудело, забурлило и захлюпало.

Услышав, что творится на объекте, Жаберман попытался выскочить из своего укрытия, но не тут-то было. Дверца захлопнулась и изнутри не открывалась. Он начал кричать:

- Нет! Что вы делаете?! Нельзя! Остановитесь! Будет катастрофа!

Тетя Жвабра была увлечена работой и не слышала старшего научного сотрудника. Жаберман кричал, шумел и стучал кулаками в дверцу. Наконец, уборщица его услышала и подошла к холодильнику.

- Ах, вот ты где! Напакостил и в кусты! Как мусор раскидывать – так все смелые, а как отвечать по заслугам – сразу шасть в холодильник!

- Выпустите меня скорей! Иначе будет катастрофа! – прокричал Жаберман и громко чихнул.

- Может, выпущу, а может, и нет. Признавайся, ты стакан разбил?

- Я – апчхи! - нечаянно! Это – апчхи! -  неважно, это мелочь! – Жаберман с ужасом представлял, что творится сейчас на земле.

- Я тебе покажу мелочь! Я тебе дам «апчхи неважно»! – тетя Жвабра открыла холодильник и со всего маху ударила Жабермана тряпкой по спине. – Значит, мелочь?!

- Вы нарушили инструкцию 385!

- Ах, инструкцию! Будет тебе инструкция! – и тетя Жвабра погналась за старшим научным сотрудником с тряпкой наперевес.

Жабчик смотрел на них в бинокль и очень сочувствовал Жаберману.

- Сейчас догонит и устроит головомойку, - думал Жабчик. – Пожалуй, нужно помочь ему, бедняге.

Жабчик стал заряжать пушечку. В это время дверь открылась, и на объекте появился Жабака с ружьем. Он прибежал на шум, как и велел ему профессор Жабус. Вот только профессор ничего не сказал насчет того, в кого же нужно стрелять. Жвабра бегала за Жаберманом и стрелять нужно было, скорее всего, в него. «Тот, у кого совесть чиста, не будет убегать от уборщицы», - рассуждал Жабака.

- Стой! Стрелять буду! – приказал он и прицелился в старшего научного сотрудника.

- Стреляй, стреляй! Туда ему и дорога, после всего, что он тут натворил! – ответила тетя Жвабра.

- Руки вверх, Жаберман! На кого вы работаете? – строго спросил Жабака.

- Не стреляйте, вы ничего не знаете!

- А мне и не положено ничего знать, - ответил Жабака, - я здесь, чтобы охранять объект от всяких вредителей.

- Вредитель! Это ты верно сказал! Он самый вредитель и есть! – поддержала Жабаку уборщица.

- Необходимо срочно вызвать профессора! – закричал Жаберман.

- Об этом не беспокойтесь, профессор уже летит. Повторяю в последний раз! На кого вы работаете? Признавайтесь! Считаю до трех! Раз!..

Вместо ответа Жаберман начал чихать и кашлять.

- Это он нарочно хитрит, но ему меня не разжалобить, - решил Жабака, не сводя прицела с простуженного Жабермана.

 

Жабчику было жаль старшего научного сотрудника. Он хотел выскочить и все рассказать Жабаке, но времени для рассказа совсем не оставалось.  Да к тому же все было так запутанно, что Жабака ничего бы не понял. Он никогда не отличался сообразительностью и всегда сначала действовал, а потом думал.  «Из него получился бы отличный солдат, - говаривала бабушка Жабрилла, - к счастью, Летучие Жабы уже давно ни с кем не воюют».

 

- Два! Два с половиной! Два на верёвочке! Два на резиночке! Два на ниточке…

И тут Жабаке в лоб прилетела пулька с присоской. От неожиданности Жабака сел на пол и выронил ружье. Жабчик подбежал к брату и стал сбивчиво объяснять ему, что тут случилось. Жабака ничего не слушал и только спрашивал:

- А ты что здесь делаешь?

 

И тут на пороге появился профессор и взял все в свои руки.

 

Глава седьмая. В которой Жабака получает орден, а дедушка Жабраил – любимую пушечку.

 

Профессор Жабус был очень сообразителен, но даже он не сразу смог разобраться, что же произошло на объекте.

- Папа, я все видел!

- Профессор, катастрофа! Скорей!

- Жаберман вредитель!

- В кого стрелять?

Каждый твердил что-то свое, стараясь перекричать остальных. Профессор приказал всем замолчать, а потом допросил каждого по очереди. Когда очередь дошла до Жабермана, профессор ужасно всполошился.

- Что же вы молчали? Нужно срочно перекрыть осадки и выключить ветер!

- Да я вам это и кричал, - сказал Жаберман.

- Жабака, сторожи уборщицу. Жабчик, сиди смирно, - скомандовал профессор. – Коллега, действуйте! Время не ждет!

 

Кое-как справившись с последствиями генеральной уборки, профессор строго спросил Жвабру:

- Зачем вы это сделали? Зачем вы вообще подходили к приборам?

- Дык, чтоб чисто ж было ж. Для вас же ж старалась. Сказано прибирать – я и прибираю.

- Вы и раньше это делали?

- Ну, пройдусь, бывало, иной раз тряпкой, пыль смахну…

- Вы читали инструкцию 385? – спросил Жаберман.

- Может, читала, а может, и не читала, - сказала уборщица. – Разве ж теперь упомнишь…

- Лицам, не имеющим специального образования, строго запрещается трогать и включать приборы, - сказал профессор.

- Это вон те-то штуки с кнопками? – захлопала глазами Жвабра.

- И не притворяйтесь, будто не понимаете! – сказал Жаберман. – Нужно ее срочно уволить и арестовать!

- За что же? – заплакала уборщица. – Нельзя трогать – так и скажите, что нельзя, а увольнять за что же? А полы мыть вам кто будет? Лучше меня никто не справится, точно говорю. Моешь им, моешь, убираешь, стараешься, из кожи вон лезешь – и вот же ж благодарность!

- Неужели она действительно не нарочно? – раздумывал профессор.

- Она не нарочно, папа, - сказал Жабчик. – Она просто очень чистоту любит, очень-очень, даже слишком.

- Какой холёсенький масик! Хосесь консетку? – и тетя Жвабра достала из кармана сосательную карамельку.

Жабчик поблагодарил ее и развернул фантик. Привычным жестом он отправил конфетку в рот, а бумажку на пол. Все сразу нахмурились, а тетя Жвабра даже поскрипела зубами. Жабчик уже и сам понял, что дал маху. Он подобрал бумажку и отнес ее в мусорное ведро.

- Так-то лучше, - сказала тетя Жвабра и протерла место, где только что валялся фантик, мыльным раствором.

- Теперь мне все ясно, - сказал профессор. – Вам, уважаемая Жвабра я делаю серьезное предупреждение. Вы должны пообещать, что никогда больше не будете подходить к приборам. Вы, Жаберман, завтра еще раз объясните ей должностные инструкции, а пока отправляйтесь домой и заварите себе чаю с малиной. Нам с малышом тоже пора. А ты, Жабака, останешься тут один. Надеюсь, все будет спокойно и тебе удастся отдохнуть до утра.

Профессор сделал запись в журнале наблюдений, забрал портфель и вышел вместе с Жабчиком.

 

- Я горжусь тобой, сын, - сказал малышу папа, когда они подлетали к дому. – Я думаю, что за отлично выполненное опасное секретное задание ты заслуживаешь ордена

смелости.

- Лучше давай отдадим орден Жабаке, он давно о нем мечтает, - сказал Жабчик.

- Хорошо, но как же мне тебя наградить? – спросил папа Жабус. – Чего бы ты хотел больше всего?

- Я бы хотел, я бы хотел… Я бы хотел, чтобы ты завтра пораньше вернулся с работы, и  мы бы с тобой вместе полетели ставить меня на крыло, - признался Жабчик.

- Ну, конечно, конечно, как же я мог забыть! – сказал папа.

 

Дома папу и Жабчика ждал еще один сюрприз. Дедушка Жабраил неожиданно прилетел в гости. Все очень удивились, когда увидели дедушку.

- Ничего удивительного, - сказал дедушка Жабраил, - я просто ужасно соскучился.

- Да, об этом мы знаем, но ведь сегодня Жабчик вместе с папой Жабусом как раз вылетели к вам в гости, - сказала бабушка Жабрилла.

- Жабчик вместе с папой? Странно, наверное, мы разминулись где-то по пути, - сказал дедушка.

- Ну, значит, они скоро вернутся, - сказала мамочка Жабочка.

 

Увидев дедушку Жабраила, папа Жабус тихонько подмигнул сыну.

- Ну, вот и пришло время все им рассказать, - сказал папа.

И они поведали семье историю о полётах в портфеле, инструкциях, секретном наблюдении и головомойке. Сестры, - как и им и полагалось, - ужасно завидовали. Мама охала и вздыхала, а бабушка хваталась то за сердце, то за голову. Один дедушка Жабраил хранил спокойствие в течение всего рассказа. Только когда папа закончил, дедушка попросил на память ту самую пушечку, которая спасла жизнь Жаберману.

Жабчик подумал, что ведь, прилетая к дедушке, он сможет и там играть в свою любимую игру, и тогда согласился.

 

Утром бабушка Жабрилла приготовила для всех свою фирменную печеную муху. Не только потому, что в гости приехал дедушка Жабраил, но и потому, что за завтраком, папа Жабус торжественно наградил Жабаку орденом смелости. Жабака был просто счастлив.

Он повесил орден на грудь, а потом все утро играл с Жабчиком и с дедушкой, показывая, куда ему прилетела пулька.

Убедившись, что на объекте все в полном порядке, профессор Жабус договорился кое о чем с Жаберманом и улетел домой.

Существует несколько способов поставить летучую жабу на крыло. Например, можно по старинке, привязать ученика веревкой к учителю. Можно для страховки запастись парашютом. Можно использовать метод внушения. Можно, в конце концов, столкнуть ученика с самого высокого облака. Тогда он либо научится летать, либо упадет на землю и станет жабой земноводной.

 

Но у папы Жабуса был свой собственный метод. Он специально договорился с Жаберманом, чтобы тот включил самый лётный, юго-западный вентилятор. Сначала он научил Жабчика ловить воздушные потоки и доверять ветру. Жабчик расправлял крылья навстречу воздушной волне и плюхался на неё животом. На волне он пролетал несколько метров, а когда начинал снижаться, папа Жабус вновь и вновь подхватывал его. С каждым разом Жабчик пролетал все большее расстояние, наконец, он заметил, что крылья уже сами чувствуют ветер и небо послушно ему.

- Я лечу! Я сам лечу! – закричал Жабчик. И его крик услышали мама, бабушка, дедушка, брат и сестры. Все они тотчас вылетели ему навстречу. На небе стало еще одной Летучей Жабой больше, и в честь этого события старший научный сотрудник Жаберман включил самую яркую, самую лучшую радугу.

 

Люди в городе задирали головы и любовались редким природным явлением.

- Какая красивая радуга!

- Странно, а дождя и не было.

- Смотрите, прямо под радугой косяк перелетных птиц!

- Как прекрасно они летят! Непохоже на уток…

- И на гусей непохоже…

- Даже лебеди так не летают…

 

Но мы-то с вами знаем, кто это был.

ВСЁ!!!

 

20 авг. 04г.